— Быстрее, ребятки, быстрей. А то мы задержим папу.
— Мы уже готовы.
— Ну где же готовы? Ты даже не причесан. Пора бы научиться следить за собой, не маленький, восьмой год. Посмотри на папу, погляди, как он аккуратен. Побрит, даже попудрился.
— Я так рада, что мы идем в планетарий. Там вы увидите совершенно другой мир. Вы даже представить себе не можете. Совсем иной, волшебный, со звездами. И они все в движении. Это вам запомнится на всю жизнь. Как жаль, что папа с нами не пойдет.
— Да, не смогу. Срочное задание.
— Последнее время ты все выходные работаешь.
— Что делать, такова работа.
— Пожалуйста, постарайся прийти пораньше. У детей будет много впечатлений. Они захотят с тобой поделиться.
— Постараюсь.
— Мы так мечтали, что все пойдем вместе. Это почти как путешествие в космос.
— Космонавты все это вблизи видели? — спросил младший.
— Да, это было рядом с ними. Впрочем, папа лучше меня знает.
— Папа, и мы будем рядом со звездами?
— Не знаю.
— Да-да, звезды будут совсем рядом, вот как папа с нами.
— Не надо вводить в заблуждение детей, Нина. Они и на самом деле подумают, что это совсем близко.
— А разве не так? Или ты дальше стоишь от нас, чем это на самом деле? — жена внимательно поглядела на мужа.
— Я не про себя говорю! — ответил он.
— Прости, я не поняла. Я думала, ты про себя так говоришь.
— Что за чушь! С какой стати я буду про себя так говорить!
— Действительно… Может, ты все же нас проводишь?
— Только до улицы. Я и так опаздываю.
— Дети, попросите, чтобы он проводил нас до планетария.
— Папа, проводи нас! — в голос заговорили дети.
— Ну, это уже безобразие! Это называется входить с черного хода!
— Да? Извини. Но я была уверена, что к твоему сердцу есть только один вход. Оказывается, два…
— Не понимаю, о чем ты?
— Так трудно понять? — она продолжала причесывать младшего сына.
— Мне надоели твои намеки! И довольно копаться, собирайтесь. Иначе я и до улицы не смогу вас проводить, — он поглядел на часы.
— Сейчас, сейчас. Извини, но я не знала, что тебе так надо точно, будто ты идешь на свидание. Ведь сегодня выходной… Пожалуйста, посмотри, хорошо ли на мне лежит платье сзади, — она повернулась спиной к нему. Это был испытанный, верный прием, — еще ни разу не было, чтобы муж удержался и не поцеловал ее в шею, чуть пониже мягкого завитка волос. Он обнимал ее за плечи и целовал в шею.
— Все в порядке.
— Ты уверен? — она настороженно поглядела ему в глаза.
— Да. Все в порядке. Ну, скорей!
«Все же он совершенно бесхитростный. Ну что бы поцеловать, и не было бы подозрений. А теперь…»
— Ну что ты так торопишься, действительно, будто опаздываешь на любовное свидание, — она рассматривала ботинки старшего сына, — Юра, почему ты сегодня надел старые ботинки?
— Новые жмут ноги, — потупясь, ответил старший и покраснел.
— Глупости, ты же вчера ходил в них в школу и не жаловался, а сегодня вдруг стали жать. Тогда почему же ты не сказал мне? Или лгал? Да, видимо, лгал. Вон, даже покраснел. Это говорит о том, что у тебя есть совесть. Другие лгут и не краснеют. Запомни, самое мерзкое — ложь! Когда человек лжет, обманывает, ему нет места среди честных людей. Такого человека не уважают, презирают его. Верно, папа?
— Да, — сердито сказал отец.
— Вот видишь, папа сказал «да». Папе надо верить.
— Слушай, мне это надоело. Скоро ли вы соберетесь?
— Что тебе надоело? То, что я внушаю детям, чтобы они не лгали? Это тебе надоело?
— Не придирайся к словам. Я опаздываю. У меня сложное задание!
— Я понимаю, у тебя очень сложное задание…
— Мне надоело вас ждать! Где твои ботинки? Чего ты стоишь, разинув рот?
— Он вчера оторвал подметку, — сказал младший. — Играл в футбол.
— Вот как! Виноват и молчит! — вскричал отец.
— Как нехорошо обманывать самых дорогих людей, которые тебя любят, — сказала мать и посмотрела на мужа.
— Почему ты так на меня смотришь?! — вскричал он.
— Как?
— Не знаю, как, но мне это не нравится!
— Ладно, пошли!
— Да, теперь можно идти. Только надо почистить ботинки.
— Но я не могу ждать! Я ухожу!
— А, черт! — не выдержал отец. — Я опаздываю!
— Я уже вычистил, папа.
— Ну вот, еще немного, еще пять минут, и мы пойдем… Неужели ты не можешь подождать пять минут, всего пять минут…
— У меня дела! Неотложные дела, понимаешь? Нет?!
— Но ведь сегодня воскресенье.
— Да-да, воскресенье! — закричал отец и выбежал из комнаты. Убежал.
— У него дела, — печально вздохнув, сказала жена и подошла к окну. Оно выходило на улицу, и если немного перегнуться, то можно увидеть тротуар и как на него выходят из подъезда жильцы. Когда человек торопится, то нужно очень мало времени, чтобы сбежать с третьего этажа по лестнице и выскочить на улицу.
Он выскочил, перебежал мостовую и заспешил к автобусной остановке. «Он должен оглянуться… Если любит меня, должен обязательно оглянуться». Как бы он ни спешил, уходя на работу, всегда оглядывался и махал рукой, зная, что она стоит у окна. «Он должен оглянуться…— шептала она, видя, как все дальше уходит он от дома. — Должен…»
Но он не оглянулся.
