Когда любители советского кинематографа вспоминают о красавице Татьяне Самойловой, то непременно вспоминают эпизод с кинофестивалем в Каннах в 1958-м году.
В Голливуде же было принято появляться на мероприятиях непременно в драгоценностях. Поначалу представительницу СССР Татьяну Самойлову встретили с недоверчивой усмешкой. Мол, коммунистка, которая гордится дешевым гардеробом. Да и плащик-то у нее, как у служанки!
Конечно, так судачили далеко не все, а некоторые «дивы», окрыленные собственным мировым успехом на фабрике грез.
Но стоило советской красавице-брюнетке распахнут тот самый плащик, как дамы завистливо закрыли рты.
А мужчины раскрыли от восхищения: какая фигура, женственность, шарм, она божественна и без бриллиантовых побрякушек!
Американка Джейн Мэнсфилд привлекала внимание соблазнительным декольте, модными выбеленными локонами и, разумеется, серьгами-подвесками с вереницей холодных бриллиантов.
Татьяна Самойлова, что сидела рядом с блондинкой, покорила многие сердца.
Не менее чувственное платье, неугомонный огонь черных глаз, и единственное украшение – пышный цветок в волосах, смотрелись куда привлекательнее, чем мириады драгоценных камней заграничных актрис.
Фильм «Летят журавли», (именно его представляла советская красавица), до сих пор остается единственной картиной, которая получила Золотую пальмовую ветвь в Каннах.
Ну а чарующую, страстную, но в то же время, скромную брюнетку прозвали не иначе, как Русской богиней.
Пожалуй, никто не мог сравниться и с Людмилой Чурсиной. Думаю, многие согласятся: ее героиня Анфиса в киноэпопее 1969-го года «Угрюм-река» и по сей день вне конкуренции.
Благородная красота, помноженная на прекрасную актерскую игру, завораживает с первого же кадра. А какие украшения носит «гулящая девка Анфиска» в советской экранизации известного романа!
Мужчины дарили ей такие ювелирные вещицы, которым позавидует любая знатная особа.
В фильме мы любуемся советской бижутерией, искусно имитирующей бриллиантовые серьги-люстры, дорогие колье, бесчисленные кольца и роскошные браслеты.
Гримеры делали Людмиле Чурсиной высокую прическу, а длинные серьги с поддельными «сапфирами и бриллиантами» невероятных размеров рассказали нам, зрителям, печальную историю привлекательной и дерзкой содержанки.
Кстати, на советских фото открытках звезда нередко появлялась в образе, очень напоминающем облик той самой Анфисы.
Возможно, так казалось зрителю. Ведь прически и сеты из натуральных камней, серьги и колье, бусы и браслеты актрисы завораживали и словно возвращали почитателей таланта Чурсиной к той самой «Угрюм-реке».
Кинодебют 22-летней Людмилы Абрамовой в советском фильме 1962-го года «713-й просит посадку» подарил очаровательной девушке всесоюзную славу.
Ну а съемки и работа над картиной, в итоге, привели начинающую артистку к судьбоносному знакомству.
На пути романтичной особы встретился еще не овеянный легендарной славой Владимир Высоцкий. Увы, он был женат. Карьера нашей героини могла сложиться головокружительно. Однако влюбленная артистка оставила кинематограф.
Ведь муж и сыновья так нуждались в ее заботе, и в этом Людмила видела истинный смысл своей жизни.
Но вернусь к роли Абрамовой в первом советском фильме-катастрофе. Ее невероятная, яркая, изысканная. Эва Пристли смотрелась с экрана куда эффектнее, чем хваленые мировые знаменитости.
В жизни актриса не жаловала украшения. А вот на экране она блистала во всей красе.
Взгляните, насколько неординарные серьги ей придумали костюмеры: образ Эвы дополняют сережки-подвески с прозрачными камнями, ну а сами подвески – это миниатюрные кувшины!
Когда девушка поворачивала голову, фантазийные украшения подрагивали и оживали, будто наполненные живительной водой ее притягательной женской энергии.
Жаль, что неугомонный супруг не оценил по достоинству красавицу, попав под чары Марины Влади.
Белокурую Нинель Мышкову часто сравнивают с Аллой Ларионовой. Обе сверкали на советских экранах в сказочных украшениях (конечно, бутафорских). Обе покоряли сердца зрителей мягкой женственностью и каким-то солнечным магнетизмом.
Печальная Ильмень-царица советской блондинки запомнилась нам торжественным «драгоценным» убором, стилизованным под древнерусские украшения.
А нежное бандо с яхонтами и жемчугами ее Василисы Прекрасной в картине «Илья Муромец» перекликалось с изысканными славянскими серьгами и жемчужной отделкой на рукавах.
Речной жемчуг заменили бусинами, а дорогие каменья – стеклом и пластмассой.
Но погружаясь в объятия сказки, любуясь игрой актрисы, мы верим в то, что все здесь – настоящее.
Ведь Нинель Мышкова искренне проживала каждый образ, «превращая» бижутерию в древнерусские самоцветы.
