Невымышленная история о настоящем чуде.
Отец не сильно мешал Алене, понимая, что замужней дочери с тремя детьми хлопот хватает и без него. Но Алена знала, что ему важно ее внимание и порой очень нужна помощь, поэтому он у нее был постоянно под приглядом, как четвертый малыш. Когда отцу назначили коронарное шунтирование сердца, Алена выбирала тур в Иерусалим на Пасху. Она уже очень давно мечтала встретить самый светлый праздник на Святой земле, два года копила, откладывая со скромной зарплаты продавца. Все складывалось удачно: операцию кардиоцентр назначил на начало февраля, а тур Алена оплатила на конец марта. Алена даже на работу ходила мечтательно и счастливо улыбаясь, предвкушала, как впервые поедет за рубеж в составе группы паломников.
Но за пару дней до назначенного срока, операцию перенесли на конец марта. Алена надо было улетать как раз в день госпитализации отца. Почти два месяца она металась, плакала, переживала, не зная, что делать. С одной стороны, она на не могла оставить родного человека в такой сложной жизненной ситуации, а с другой проплаченных 80 000 рублей и путешествия мечты было очень жалко.
Наверное, она бы осталась дома с отцом, махнув на все планы и деньги рукой, но сменщица Катя сказала:
— Аленка, ты здесь отцу ничем не поможешь, тебя не пустят ни в реанимацию, ни в палату. Исход операции будет зависеть только от мастерства врачей, и ты никак не сможешь повлиять на него. Зато там, на Святой земле, ты поможешь папе реально: своими молитвами в правильном месте, да еще и в Пасху. И Бог обязательно тебя услышит. Или ты не веришь в силу молитвы?
Алена верила. Катины слова пришлись ей по сердцу, успокоили и поддержали. Она не ожидала от своей подруги-атеистки таких мыслей и решила, что это – Божий знак. Конечно, она не бросила отца совсем без помощи. Договорилась с матерью, что та навестит в больнице бывшего мужа и попросила своего супруга и старшего сына постоянно контролировать дедушкино состояние и рассказывать ей обо всем.
И решила ехать.
Паломники летели в Тель-авив через Москву. В транзитной зоне Алена места себе не находила: ни один телефон в кардиоцентре не отвечал, она не знала, как прошла операция. Муж тоже ничего не знал. Несчастная путешественница нервно ходила по залу туда-обратно, времени от времени набирая заветные номера, а потом в отчаянии сжимала руки, ругая себя за легкомысленность и жадность.
За ней наблюдала пожилая женщина из ее группы.
-Что у вас случилось? – остановила она, наконец, Алену, вытирающую слезы и красный нос изящным, крепко сжатым кулачком.
-Папа в больнице, — не выдержала она неожиданного участия и разрыдалась в голос.
-Не плачь, — женщина своей небольшой, как у Александры Пахмутовой ручкой взяла свой телефон, — в этом кардиоцентре работает моя, бывшая медсестра, сейчас мы ей позвоним.
Аленка от неожиданности открыла рот, тихонько икнула, извинившись, и еще раз неожиданно громко хлюпнула раскисшим красным носом .
А женщина тем временем уже говорила ласково, но властно улыбаясь в трубку.
-Все, моя хорошая, -вокруг ее спокойных глаз, разбежались добрые лучики-морщинки, — Светлана сейчас все узнает и будет писать нам каждый день отчеты о самочувствии вашего отца.
Аленка не верила собственным ушам. Через 10 минут телефон женщины зазвонил, она внимательно выслушала женский голос на том конце и снова улыбнулась.
— Операция прошла непросто. Отец ваш находится в стабильно тяжелом состоянии.
Глаза Аленки начали наливаться слезами.
-Перестаньте плакать, в стабильно тяжелом – это не плохо. А как вы хотели, чтобы он себя чувствовал после такого сложного хирургического вмешательства? Все что хотели, врачи сделали. Теперь главное, чтобы он пришел в сознание. Все необходимая помощь ему оказывается, в палату никого не пускают. Так что верьте и надейтесь на лучшее.
Алена схватила сухонькую ручку женщины и прижала к груди.
-Спасибо Вам большое!
-Да не за что пока. Не плачьте, слезами горю не поможешь. Молитесь.
И Аленка молилась днем и ночью за здоровье отца, но позитивных изменений не происходило. Она уже начала сомневаться в силе своей молитвы и вообще в молитве вообще.
В храме гроба Господня она просила только об одном, но ответа ей не было. Отец из комы не выходил. Аленку охватило отчаяние и безнадега.
Сзади неслышно подошел старенький священник из ее группы.
-Батюшка, у меня папа после операции! – заплакала Аленка, хватая его за рукав, — Помогите мне, пожалуйста, я не знаю уже, что мне делать!
-Давай вместе помолимся, дочка, — немедленно отозвался священник. Она не знала, кто из них больше молился, она или он. Но в какой-то момент вдруг почувствовала, как их молитва оторвалась от них и полетела куда-то вверх. Это было практически физическое ощущение. Их услышали…
В тот же день отец пришел в себя.
Радости Аленки не было предела. Теперь она везде видела людей, готовых помолиться вместе с ней.
Вся группа время от времени возносила молитвы о здоровье Аленкиного отца. В женском Горненском монастыре в Иерусалиме за ее папу стала молиться ветхая схимница, подробно расспросив Аленку о ее горе. Через два дня отца перевели из реанимации в обычную палату. Выздоровление шло невиданными темпами.
-Это чудо, чудо! – рассказывала всем Аленка о своей радости.
-Ты в непростом месте, — поддерживали ее люди. – Здесь Бог всех слышит, если молитва чистая и искренняя.
Через неделю к Аленкиному возвращению отец уже встречал ее в вестибюле кардиоцентра. Конечно, он немного обиделся на дочь, когда узнал, что она уезжает в такой сложный для него момент, но услышав Аленкину историю, сразу ее прости и даже прослезился.
-Спасибо тебе, дочка, — обнял он свою кровиночку, — никто и никогда для меня не делал столько, сколько ты. Молитва ведь не каждому дается. Трудно молиться, я вот не умею, не идут слова. А ты меня у Бога выпросила. Может ли что-нибудь быть важнее?
И они обнялись, чувствуя, что теперь они не одни в этом мире. Где-то совсем рядом их видит и слышит Бог.
Татьяна Гончарова
